Кнопка1 Кнопка2 Кнопка3 Кнопка4 Кнопка5 Кнопка6 Кнопка7


МАТЕРИНСКИЙ ТАЛИСМАН

Вражеская разведка, конечно, заметила концентрацию войск на нашем участке фронта. Всю предшествующую ночь методически била артиллерия противника. Наши им отвечали массированньм огневым налетом...
Гуськом, один за другим, мы занимали места в окопах, траншеях, огневых позициях, а то и просто в канавах.
Форсирование реки и прорыв обороны врага намечались на участке фронта в районе города Лодейное Поле. Пологий на сотни метров ровный берег, траншеи и дальше в тыл лесистый овраг. Там саперы готовили плавсредства - лодки, понтонные секции, плотики, шлюпки...
Дальше, в лесу, расположилась ударная сила прорыва. Тяжелая артиллерия, ?катюши?, корпусная, дивизионная, полковая артиллерия, минометные батареи разных калибров, самоходки, танковые соединения.
Получили патроны, гранаты, НЗ на три дня, повара накормили солдат перед боем отличнейшей кашей... С рассветом в бой.
21 июня сорок четвертого года. Час ночи. Полежав, я встал и присел у дерева. Вслушиваясь в глухой отдаленный гул где-то справа, понял, что не заснуть.
Медленно пошел вдоль траншеи в сторону берега. Полчаса назад тяжелый снаряд ударил в угол траншеи. На площадке стоял станковый пулемет "максим" и возле него расположился расчет. Снарядом одному солдату оторвало голову и он застыл, откинувшись на бруствер. Второй лежал в стороне. Еще двое, полузасыпанные песком, валялись невдалеке. Это были ребята из 300-го полка, с которыми мы не раз встречались на совместных бригадных учениях. Один из роты лейтенанта Абрамова, погибшего вместе с ними.
Под прикрытием ночного тумана наши саперы расчищали проходы в минных полях - на наше счастье молочный туман обложил всю луговину.
Вслед за саперами я тихо пошел к реке. Вражеский берег покрыт тяжелой предутренней дымкой.
Долго я рассматривал в бинокль вражеский берег. Кажется, и не очень далеко, каких - то семьсот - восемьсот метров, а ничего живого рассмотреть нельзя. Прямо от воды начинаются проволочные заграждения, хорошо замаскированные кустарником. В двух или трех местах обнаружил я незащищенные просветы в ходах сообщений - вероятно, результат действия нашей артиллерии.
Вот в одном из просветов мелькнула тень. Эх, бы снайперку!
Да, ряда три траншей по берегу будет. А дальше кустарник -закрытые боевые позиции. Метрах в двухстах от берега я рассмотрел темную зигзагообразную ленту - маскировочные сети -прохода к запасным дивизиям.
Каждая кочка, каждый холмик был превращен немцами в огневую точку, недоступную для наблюдения.
Только по просветам в кустах, по возможным секторам обстрела можно предполагать местонахождение дотов и дзотов.
Занималась заря утренняя, не дав потухнуть вечерней. И эта прозрачная свежесть волновала юную кровь.
Но почему же такая могильная тишина? Не слышно щебетания птиц, никаких признаков жизни, лишь струится и вьется радужными кольцами быстрая Свирь.
Я опустил бинокль и любовался величием и тишиной зарождающегося нового дня. Быть может, последнего дня. По крайней мере, многих из нас В расположении взвода я увидел Орлова моего дорогого товарища. Он по пути прихватил почтальона и принес мне письмо. Я взял его и руки у меня задрожали. Это было письмо от мамы. Старики рассказали нам, что если получить письмо перед боем и от родной матери - то это к счастью. Он подсел ко мне рядом и мы вместе стали читать:
"Добрый день или вечер. Здравствуй, дорогой мой сыночек Корнюшенька. С приветом к тебе твои мама и папа, Лида, Надя, Аля и Женечка. Первым долгом хочу сообщить, что мы живы и здоровы того и тебе желаем. Еще хочу сообщить, что от тебя получили письмецо, за которое много раз благодарим. Живем мы все там же в Осанове, живем хорошо, о нас не расстраивайся. Папа работает в совхозе и, слава богу, здоров, получает хлеба четыреста граммов. Вечером кладет печки или плотничает где-нибудь. Письмецу твоему мы очень обрадовались, что ты жив, здоров. Пишешь ты, что скоро на фронт, господи тебя спаси и сохрани. Ты уж почаще пиши, где будешь находиться, как к тебе писать, мое дитятко.
Ты спрашиваешь про Веру, так она еще осенью уехала на фронт эшелоном, а Павел Иванович сейчас находится в госпитале, после того, как ранило его под Ленинградом. Письмо от него получаем часто. Он ведь теперь лейтенант. Послал фотографию с орденом и медалью. А вчера я весь вечер проплакала. Шла по Горбатому мосту и увидела эшелон, ехало много молоденьких солдат и один уж больно похож на тебя. Я побежала к вокзалу что было мочи и не успела, эшелон ушел, еле дошла домой. А видно это был не ты. Я обозналась. Ну, пока до свидания, дорогой мой сыночек, пиши чаще письма. Береги себя, бог даст, война скоро кончится, приезжай скорее домой.
Крепко целую тебя, мое дорогое дитятко, сохрани тебя господи и сбереги. Твоя мама.
12 мая 1944 года"
* * * Я сложил вчетверо письмо и положил в боковой карман гимнастерки. Костер догорал. Милая моя старушка, сколько забот и горя лежит на твоих слабых плечах, а сколько еще ляжет....
С честью вышел солдат Румянцев из этого боя. А главное -живым. Как и после многих других сражений войны. Верной оказалась народная примета, помогает, значит, материнский талисман.

"Трибуна рабочего" 8 мая 1991 г.